Русский композитор, пианист, педагог. Сочинения: оперы «Нос», «Катерина Измайлова»; балеты «Золотой век», «Болт», «Светлый ручей»; музыкальная комедия «Москва- Черемушки»; 15 симфоний для симфонического оркестра; концерты с оркестром — два для фортепиано, два для скрипки, два для виолончели; камерно-инструментальные ансамбли — сонаты для скрипки, альта, виолончели с фортепиано; четыре балетные сюиты; 24 прелюдии; 15 струнных квартетов, романсы; музыка к кинофильмам «Златые горы», «Встречный», «Юность Максима», «Возвращение Максима», «Человек с ружьем», «Пирогов», «Овод» и др.

Как человек Дмитрий Шостакович принадлежал к тому поколению интеллигенции, которому предстояло жить в непростых условиях государственного строя, диктовавшего свою идеологию и свой способ мышления. Но как гениаль­ный композитор он создавал музыку, выходящую за рам-

ки любого режима, то есть такую, которая больше принадлежит бу­дущему, чем сиюминутному и «злободневному». Этот компози­тор всегда шел своим, подчас трудным путем исканий, фило­софски осмысливая время и твор­чески обогащая наследие клас­сиков.

Дмитрий Дмитриевич Шос­такович родился в Петербурге 25 сентября 1906 г. в семье инженера-химика, сотрудничавшего с самим Менделеевым. И отец, Дмитрий Болеславович, и мать, Софья Васильевна, были поклонниками музыки, часто звучавшей в их доме. Игре на фортепиано девяти­летний Митя сначала учился дома под руководством ма­тери, а затем продолжил учебу в школе Гляссера, извест­ного музыкального просветителя. У него мальчик стал играть сложные сонаты Моцарта, Гайдна, «Маленькие фуги» Баха.

В тринадцатилетнем возрасте Шостакович поступил в Петроградскую консерваторию. Ее директор А. К. Гла­зунов сразу разглядел в одаренном подростке яркую лич­ность и посоветовал Дмитрию одновременно заниматься и по классу фортепиано, и по классу композиции. Так учителями Шостаковича стали замечательные русские музыканты М. Штейнберг и Л. Николаев.

Учился молодой человек блестяще, с легкостью овла­девая тем, что другим давалось с большим трудом. Доста­точно сказать, что за четыре года он окончил полный курс фортепианной игры, а еще через два года — полный курс композиции. Таким образом, в девятнадцать лет, в возра­сте, в котором многие лишь переступают порог высшего учебного заведения, Шостакович уже выходил на путь самостоятельной деятельности, имея в своем активе соб­ственные сочинения — пьесы для фортепиано, оркестро­вое скерцо, пьесы для виолончели с оркестром и Первую симфонию — произведение удивительной зрелости для столь юного автора.

Триумфальная премьера Первой симфонии прошла в мае 1926 г. в Ленинграде в Большом зале филармонии. На следующий день имя молодого композитора стало зна­менитым, его произведением заинтересовались многие дирижеры, вскоре она транслировалась по радио, а в 1927 г. была впервые сыграна за границей. Эту «весеннюю» сим­фонию слушатели полюбили за юношеский оптимизм и свежесть звучания, и лишь со временем стало заметно, что эта музыка является глубокой и сложной психологи­ческой драмой.

Как сын своего времени, Шостакович, конечно же, не мог пройти мимо революционной темы. Ей посвящены Вторая симфония («Октябрю») и Третья («Первомайская»), написанные в 1927—1929 гг. и приуроченные к новым советским праздникам. И хотя оба эти произведения сви­детельствовали об искреннем желании молодого компо­зитора откликнуться на идеи новой жизни, музыка оказа­лась сложной для восприятия и, возможно, потому особых восторгов у критиков не вызвала.

А уж появление в конце 1920-х годов оперы «Нос» по повести Гоголя и балета «Золотой век» и вовсе вызвали раздражение советских чиновников от музыки. В печати появились статьи о «тлетворном влиянии Запада», модер­нистских тенденциях и заумном экспериментаторстве. Композитора упрекали в создании противоестественных вокальных мелодий и звукоподражательных эффектов.

А между тем, обращение к произведению великого рус­ского писателя сыграло важную роль в становлении Шос­таковича как художника, выявило своеобразие его талан­та. Опера «Нос» стала подлинным пиршеством музыкаль­ного гротеска и театра абсурда. Кроме того, это еще и пародия на классическую оперу и оперные формы: воз­вышенных героев заменила серая, абсолютно безликая масса. Никогда более Шостакович с такой откровеннос­тью и прямотой уже не сможет рассказать, как ужасна и бесчеловечна власть ничтожеств!

И все же как реформатор музыкальных форм он наи­более ярко проявил себя в следующей опере — «Катерина Измайлова», написанной в 1934 г. на сюжет повести Лес­кова «Леди Макбет Мценского уезда». В отличие от «Носа», это была уже настоящая опера, а не злая пародия на нее, и прежде всего, благодаря героине, Катерине Львовне, бросающей вызов окружающей ее беспросветной жизни. Но как же не похожа новая героиня на традиционных «романтических» оперных див! Деяния ее преступны (убий­ство свекра и мужа), цели — иллюзорны (любимый, ради которого Катерина идет на преступление, оказывается вульгарным пошляком)...

«Катерина Измайлова» вконец разозлила советских идеологов. В газете «Правда» в начале 1936 г. появилась статья под многозначительным названием «Сумбур вмес­то музыки», в которой опера подвергалась уничтожающей критике. Подающий большие надежды композитор, ко­торому в эти годы были близки и атональность Шёнбер­га, и конструктивизм Стравинского, а также джаз и музы­кальный футуризм, получил суровый урок, отойдя от традиционной музыки. С этого момента власти негласно запретили Шостаковичу исполнять все, написанное ра­нее, из-за чего ему пришлось отменить исполнение своей Четвертой симфонии (1936 г.).

Единственное, что скрашивало жизнь композитора в это непростое для него время, — это работа для театра и кино. Еще в 1920-е годы он активно работал в драматических театрах — Ленинградском ТРАМе, Московском театре Вах­тангова и в театре Мейерхольда. Шостакович писал музы­ку, соответствующую духу и высокой трагедии («Гамлет» для театра имени Вахтангова), и феерической комедии («Клоп» Маяковского в постановке Мейерхольда).

Но особенно популярными стали его мелодии к филь­мам «Златые горы», «Встречный» из кинотрилогии о Мак­симе, «Человек с ружьем» и др. Здесь важно подчеркнуть, что заслуга Шостаковича как деятеля кино состоит в том, что он первым ввел в кинофильм песню как лейтмотив, то есть музыкальное воплощение определенной характе­ристики картины и ее героев. Другими словами, это то, что сегодня именуется «саунд трек».

Что касается личной жизни композитора, то она все­гда была упорядочена, проста и полностью подчинена творчеству. В отношениях с женщинами он проявлял ува­жение, терпимость и благородство. Первый раз Шостако­вич женился в 26 лет на Нине Васильевне Варзар, астро­физике по профессии. От этого брака родилось двое детей — сын Максим, который стал дирижером, и дочь Галина, избравшая профессию биолога.

С написанием Четвертой симфонии, виолончельной сонаты и 24-х прелюдов завершился, пожалуй, самый сложный период в творческой судьбе композитора. Ста­раясь не терять избранного стиля, он в то же время стре­мится к большей простоте музыкального языка, чему сви­детельством его своеобразная исповедь — Пятая симфония которая стала классической вершиной симфоничес к: музыки XX века.

В 1937 г., когда была написана и впервые исполнена Пятая симфония, Шостакович стал профессором Ленин­градской консерватории, где преподавал инструментовку, а затем и композицию. Как педагог он ввел в учебный про­цесс организационную аккуратность и даже педантичность. В частности, каждого студента называл по имени-отчеству и только на «вы», чем ставил их в положение коллег. Именно в классе Шостаковича сформировались уверенные профес­сиональные композиторы, владевшие всеми навыками ра­боты, сочинявшие много, активно и по-разному, со сво­бодным выявлением индивидуальности.

Одновременно с преподавательской работой Дмитрий Дмитриевич напряженно работал над собственными со­чинениями. В 1939 г. была создана Шестая симфония, в которой ощущается раздолье широких напевных мелодий, русская народно-песенная стихия.

Великая Отечественная война круто изменила творче­ские планы композитора. В июне 1941 г. дети с Ниной Васильевной находились на государственной даче в Кол- ломяках, предоставленной Шостаковичу как лауреату Го­сударственной премии и орденоносцу. Оттуда в конце июня семья возвратилась в Ленинград, затем уехала в Вырицу, из которой пришлось уже бежать под бомбежкой.

Шостакович просился на фронт, подал заявление в На­родное ополчение, работал на строительстве оборонитель­ных рубежей, в консерваторской команде по тушению пожаров от зажигательных бомб. Он категорически отка­зывался уезжать из города, но Военный Совет фронта от­дал распоряжение о немедленной эвакуации композито­ра. Шостакович с семьей был эвакуирован в Куйбышев, где в конце декабря 1941 г. завершил знаменитую Седь­мую симфонию.

В марте 1942 г. там же состоялась и ее премьера. Вско­ре симфония прозвучала в Москве, а 9 августа 1942 г. была исполнена в блокадном Ленинграде в Большом зале фи­лармонии. Кроме того, она транслировалась по радио. Дата эта для северной столицы роковая — именно день 9 авгу­ста был назначен Гитлером для взятия города.

Тот знаменательный день, когда в городе были вклю­чены все уличные репродукторы и измученные ленин­градцы стояли перед ними и слушали мужественную по­бедоносную музыку, поэтесса Ольга Бергольц увековечила в пронзительных строках: «Наступила полная тишина, и началась музыка. И мы, не плакавшие над погибающими близкими людьми, сейчас не могли и не хотели сдержи­вать отрадных, беззвучных, горючих слез. И мы не стыди­лись их».

Вскоре после окончания Седьмой симфонии Шоста­кович создал два шедевра в области инструментальной музыки, глубоко трагичных по своему характеру, — Вось­мую симфонию (1943 г.) и фортепианное трио памяти И. Соллертинского (1944 г.) — музыкального критика, од­ного из самых близких его друзей.

Созданием Десятой симфонии (1953 г.) Шостакович подвел итог не только эпохе сталинизма, но и длительно­му периоду в собственном творчестве, отмеченному, преж­де всего, непрограммными инструментальными сочине­ниями (симфониями, квартетами, трио и др.).

В декабре 1954 г. скоропостижно скончалась жена Дмитрия Дмитриевича — Нина Васильевна Шостакович. Смерть ее стала для него огромной потерей. Ее памяти он посвятил Седьмой квартет, по-светлому печальный и по- своему ностальгический.

В 1956 г., отметив пятидесятилетие, Шостакович не­ожиданно для всех женился на Маргарите Андреевне Кайновой, инструкторе Центрального Комитета комсомола. Возможно, он считал, что это была любовь с первого взгля­да, которая, как известно, свойственна и зрелым гениям. Тем не менее, с Кайновой Шостакович прожил всего лишь три года и так же неожиданно разошелся.

В 1962 г. Дмитрий Дмитриевич познакомился с сим­патичной 27-летней Ириной Супинской, работавшей ли­тературным редактором издательства «Советский компо­зитор». Через некоторое время он на ней женился. Этот брак оказался прочным. К тому времени Шостакович стра­дал страшной болезнью — боковым амеотрофическим склерозом («полиэмиелит взрослых»), в результате чего у него оказалась поражена вся правая сторона тела. Ирина Антоновна всегда была рядом с мужем, водила его по вра­чам, организовывала полноценный отдых. Она стала для Дмитрия Дмитриевича шофером, сиделкой, секретарем, а в конце жизни — и поводырем.

В начале 1960-х гг., в период так называемой «оттепе­ли», наибольший общественный резонанс вызвали пуб­лицистические сочинения Шостаковича — Тринадцатая симфония и поэма «Казнь Степана Разина» на стихи Ев­тушенко. Среди других значительных произведений мож­но упомянуть Четырнадцатую симфонию — сочинение на текст одиннадцати стихотворений (Ф. Лорки, Г. Аполли­нера, В. Кюхельбекера и Р. Рильке), объединенных общей темой смерти, и Пятнадцатую симфонию.

В 1971 г. здоровье Шостаковича резко ухудшилось, к то­му времени он уже перенес два инфаркта, но компози­торскую деятельность не оставлял. Последним его сочи­нением стал Пятнадцатый квартет — медленная, щемящая и печальная музыка.

Дмитрий Дмитриевич Шостакович скончался 9 авгус­та 1975 г. По мистическому совпадению, именно в этот день, 33 года назад в блокадном Ленинграде исполняли Седьмую симфонию.

Завещания Шостакович не оставил, устных распоря­жений тоже. Близкие вспоминали, что, возвратившись после заседания о тяжбе по поводу наследства Сергея Прокофьева, он сказал: «После меня чтобы такого не было, иначе я приду к вам с того света...»

И он вернулся, но с более высокой миссией, пришел к потомкам как живой, со своей титанической музыкой, увенчанный славой классика XX века.