Лучший хоккеист XX века. Заслуженный мастер спорта (1971 г.), трехкратный олимпийский чемпион (1972, 1976, 1984гг.), десятикратный чемпион мира, девятикратный чемпион Европы, обладатель Кубка Канады (1981г.). Первым из европейцев вошел в Зал хоккейной славы в Торонто (1997г.). Тренер-консультант сборной России и «Чикаго Блэк Хоукс». Ведет мастер-классы вратарей. Основатель и президент фонда «Международная спортивная академия Владислава Третьяка». Председатель комиссии по делам ветеранов совета по физической культуре и спорту при Президенте РФ. Заместитель председателя Комитета Государственной думы по физической культуре и спорту. Представитель канадской фирмы «Воmbardier» в РФ. Награжден многими правительственными наградами, в том числе орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, «Знак Почета» и медалью «За трудовую доблесть».

После знаменитой серии мат­чей с канадскими профессио­налами, которая состоялась в 1972 г., канадцы назвали Третья­ка «русским чудом». А сам он од­нажды сказал: «Я — вратарь, моя стихия — кипящий страстями ка­ток. Я люблю ощущать себя в гуще хоккейных сражений, когда свистят и бухают о деревянные борты шайбы, когда искры летят из-под коньков, а от горячего дыхания спортсменов, кажется, вот-вот растает лед. Я люблю, когда от напряжения серд­це готово выскочить из груди и пот застилает глаза, и безумствуют трибуны, и атаки соперников, как волны, накатываются на мои ворота, я люблю, потому что это — моя жизнь».

Владислав родился 25 апреля 1952 г. в подмосковном селе Орудьево, а детство и юность его прошли в самой столице. В семье к спорту относились уважительно. Отец Александр Дмитриевич Третьяк — кадровый офицер, во­енный летчик, с детства приучал сыновей к дисциплине и труду и мечтал, что сын станет летчиком. Владислав вспо-­минал, что у них со старшим братом «все было расписано по минутам, и пока все это не сделаешь, гулять не пой­дешь». А мать Вера Петровна была «мотором» семейного физкультурного движения. Она долгие годы преподавала физкультуру сначала в школе, а затем в институте физ­культуры в подмосковной Малаховке, но среди всех ви­дов спорта особенно выделяла хоккей, потому что в мо­лодые годы и сама играла в хоккей с мячом в составе женской команды. В школьных соревнованиях В ладик становился то легкоатлетом, то баскетболистом, то фут­болистом, то лыжником, бегал кроссы, часами играл в пинг-понг, волейбол, футбол. По примеру брата он про­бовал заниматься плаванием, затем увлекся прыжками в воду. Именно тогда, прыгая с пятиметровой вышки, маль­чишка научился преодолевать страх.

И везде Владислав мечтал стать чемпионом. Однажды он так и заявил маме: «Обязательно буду чемпионом». — «Спортсменом», — поправила она. «Нет, только чемпио-

ном»- твердил юный Третьяк. А в 11 лет он пришел в детскую спортивную школу ЦСКА. Шел набор в хоккейную школу. Из 200 юных претендентов взяли только четверых, з том числе Владислава. Вот когда ему пригодились воскресные семейные походы на каток в ЦПКиО им. Горького

Он прошел по конкурсу как нападающий. Мальчишка регулярно посещал тренировки и полгода с нетерпением ждал, когда ему вместе с другими новичками выдадут настоящую хоккейную форму. Наконец юный хоккеист не выдержал и подошел к своему первому тренеру Виталию Георгиевичу Ерфилову. Тот объяснил, что есть только один свободный комплект — вратарский. Конечно, мальчишке очень хотелось вихрем проноситься по полю и забивать шайбы, но желание иметь форму оказалось сильней. От­куда Третьяку тогда было знать, как больно бьет шайба и вообще как тяжела доля вратаря?! Но главное, вратарь играет без передышки. Он не может посидеть на скамей­ке, расслабиться, а должен все 60 минут, до последней секунды быть во внимании. И даже если вратарь опыт­ный и умеет расслабиться хотя бы физически, то психо­логически — ни на миг не имеет права упустить из вида шайбу, где бы она ни была на площадке.

Освоить азы вратарской науки ему помог В. Ерфилов. Поверил в 14-летнего мальчишку и тренер сборной юно­шеской команды Советского Союза и фактически дал ему путевку в большой хоккей. А потом юным вратарем заин­тересовался тренер советской сборной А. В. Тарасов. Он начал индивидуально заниматься с Владиславом, и вскоре его профессиональное мастерство резко возросло. В 17 лет Третьяк уже держал ворота команды мастеров ЦСКА на чемпионате СССР. Карьера Владислава развивалась стре-­мительно, но ни близкие, ни болельщики не замечали за ним «звездной болезни». Он не пропустил ни одной тре­нировки, всегда работал на командную победу. К синя­кам и травмам Третьяк привык быстро. А вот к неудачам за все годы, проведенные в хоккее, так и не смог. Неуда­чи прямо-таки физической болью отзывались в нем, и не раз случалось в юности, что он не мог после проигрыша сдержать слез и вся команда успокаивала его. Когда Тре­тьяку исполнилось восемнадцать лет, он занял место гол­кипера в воротах сборной страны, а в двадцать два года уже был назван лучшим вратарем мира.

А ведь казалось, сама внешность Третьяка не распола­гала к тому, что он станет хорошим вратарем. При высо­ком росте ему было трудно ловить шайбы, которые шли низом. Но тем не менее он сумел преодолеть этот недо­статок и накрепко «запечатал» свои ворота. Он первым из вратарей применил «стиль баттерфляй». Владислав стал садиться, как бабочка, одним махом выбрасывая ноги в разные стороны, и практически перекрывал весь низ. После серии матчей с канадской сборной (1972 г.), кото­рую считали лучшей в мире, все не верили, что появился такой вратарь, который стал конкурировать с канадцами. Третьяку даже задавали вопрос: «Правда ли, что Полит­бюро, решив сделать из него непробиваемого вратаря, за­ставило его прибегнуть к хирургическому вмешательству и провести операции обеих ног?» Но никаких «фокусов» в своей игре Третьяк не применял, а Тони Эспозито в послематчевых интервью заявил: «После игр первой по­ловины серии наша пресса вовсю упрекала канадских форвардов. Но упрекала зря... Мы с Кеном, вратари-профессионалы, играли в этих матчах с русскими как люби­тели. Третьяк — профессионал высшего класса. И пожелай он выступить в НХЛ, любой клуб с готовностью подписал бы с ним контракт...»

В своей игре Владислав знал много секретов и всегда считал, что вратарь должен рассчитывать не столько на защитников, сколько на самого себя. А значит, он может и должен отбивать любую шайбу. Неоценимым качеством Третьяка являлась и психологическая устойчивость. Про­тивники постоянно старались спровоцировать его, заставить выйти из себя. Но Третьяк и по жизни немного флег­матик, и поэтому все попытки ввести советского вратаря в запрещенную игру всегда проваливались. Человек весь­ма организованный и дисциплинированный, привыкший все планировать, он к тому же имел дар тонко анализиро­вать ход событий на ледовой площадке, предугадывать действия соперников. Третьяк внимательно изучал мане­ру нападения в каждой команде и соответственно строил свою оборонительную тактику.

Сыграв всего несколько матчей на мировой арене, Вла­дислав стал любимцем миллионов болельщиков, причем болели за него даже фанаты будущих противников. Прежде всего зрителей восхищало его необыкновенное мастерство, удивительная реакция, подвижность, мужество и та непо­стижимая ловкость, с которой он ловил шайбы, летевшие в ворота сборной СССР. Не в меньшей степени поклонни­кам хоккея импонировала открытая улыбка Третьяка, его дружелюбное, благожелательное отношение ко всем. Слу­чалось, что после игры он, уставший, часами раздавал ав­тографы. Особенной популярностью Владислав пользовал­ся на родине хоккея: в Северной Америке четыре раза издавались его книги, которые буквально сметались с при­лавков магазинов. Самые видные канадские государствен­ные мужи считали для себя за честь пожать его широкую ладонь и сфотографироваться рядом с ним, офицером Со­ветской Армии (сейчас он полковник запаса).

В течение 16 лет Владислав Третьяк оставался в СССР первым вратарем. Его преданность любимому делу была фантастической. Спортивный обозреватель Ги Лефлер как- то сказал, что «Третьяк — человек с тысячью рук и тысячью глаз, его реакция фантастична!» Он сыграл 482 матча в чемпионатах СССР и 117 матчей на чемпионатах мира и Олимпийских играх, пять раз был признан лучшим хок­кеистом СССР (1974-1976, 1981, 1983 гг.), трижды луч­шим хоккеистом Европы (1981 — 1983 гг.), дважды лучшим вратарем на чемпионатах мира (1981, 1983 гг.). Третьяк признан Международной федерацией хоккея лучшим вра­тарем XX века. Команда ЦСКА с участием Владислава выиграла 13 чемпионатов страны из 16; сборная СССР трижды победила на Олимпийских играх (1972 г., Саппо­ро; 1976 г., Инсбрук; 1984 г., Сараево) и 10 раз на чем-

пи­онатах мира (1970—1983 гг.). Спокойствие и уверенность вратаря заставляли нервничать соперников и удваивали силы партнеров, и чем труднее был матч, тем надежнее защищал ворота Третьяк. За огромное мастерство и пре­данность хоккею он первым из европейцев в 1997 г. во­шел в Зал хоккейной славы в Торонто. И в том же году по случаю 25-летия хоккейной суперсерии 1972 г. «СССР — Канада» был выпущен юбилейный доллар с изображени­ем Третьяка в память об этом событии. А Международ­ной федерацией хоккея и Федерации хоккея России он был назван лучшим хоккеистом XX века.

Серьезно подходил Владислав не только к хоккею. Просто удивительно, как при такой нагрузке он сумел получить два высших образования, с успехом окончив Смоленский государственный институт физической куль­туры и Военно-политическую академию им. В. И. Лени­на. Третьяк активно способствовал популяризации хок­кея с шайбой и был одним из активистов Всесоюзного клуба «Золотая шайба», проводящего соревнования среди детских дворовых команд.

Великолепная интуиция Владислава не подвела его и в выборе супруги. Интересно, что при практически полном отсутствии личной жизни, проводя в год 9—12 месяцев на сборах, он просто согласился с предложением подруги мамы встретиться с «хорошей девушкой». Познакомился по телефону и уехал на соревнования, а через какое-то

время узнал, что Татьяна собирается замуж. И тут взыгра­ло мужское самолюбие: «Где это видано, чтобы у меня девушку уводили из-под самого носа?!» Дальше Влади­слав действовал решительно, потому что понял, что это судьба. На ухаживания времени не было: через пять дней он познакомился с родителями Татьяны, сделал предло­жение и даже обручился, предварительно купив кольца. Через две недели он вернулся с соревнований в Германии и привез невесте отрез на платье и фату. Отступать было некуда, но, правда, день свадьбы трижды переносили, а вместо медового месяца молодой муж улетел за золотыми медалями в Канаду. Татьяна Евгеньевна считает Влади­слава самым уникальным и замечательным супругом, го­ворит, что он способен блистать не только на спортивной арене, но и во всех домашних делах. И все-таки дом — это не его поле деятельности. Благодаря жене, создавшей прочный тыл, Третьяк смог полностью отдаваться спорту, а затем работе. Наследники великого вратаря далеки от спорта: сын Дмитрий — стоматолог, дочь Ирина — юрист, внучка Анечка еще слишком мала, чтобы заниматься спортом. Радует его внук Максим. Он с пяти лет трениру­ется в школе ЦСКА: вначале как нападающий, а теперь Третьяк-младший, выяснив, что у вратарей зубы всегда остаются в целости благодаря спасительной маске, решил пойти по стопам деда. Возможно, Максим станет продол­жателем династии.

Отдав всю жизнь спорту, Третьяк остался верен ему и после ухода. Правда, он не успел поиграть за профессио­налов. В 1984 г., когда Владиславу было уже почти 32 года, руководители «Монреаль Канадиенс» сделали последнюю попытку заполучить Третьяка: в Сараево на Белую Олим­пиаду был привезен контракт с суммой, которая имела хвост из шести нулей. Но тот сезон стал для Владислава последним. «Я устал и потому ухожу...» — заявил он. Его приглашали вторым тренером в канадский клуб «Эдмон­тон ойлерс». Но тогда не было принято уезжать за рубеж играть или тренировать. Оставив лед, Владислав Александ­рович ушел на административную работу в ЦСКА и спорт­комитет Министерства обороны СССР, представлял Воо­руженные силы в президиуме Федерации хоккея СССР.

Но кабинеты не затмили ни его славы, ни мастер­ства. Третьяка по-прежнему ценят и нуждаются в его помощи и советах не только в России, но и за рубежом. Более 10 лет его ежегодно приглашают в Чикаго кон­сультировать мастеров команды «Чикаго Блэк Хоукс». В Соединенных Штатах Америки и в Канаде в его семи школах тренируется 500 детей, и к сожалению, самые талантливые скоро будут защищать ворота противников российской сборной. Когда Третьяку корректно или не совсем бросают обвинения: «А как же наши?», он от­кровенно называет вещи своими именами: «Мы можем вернуть былую славу, только когда мы будем такие же экономически сильные, как Северная Америка, и смо­жем платить такие зарплаты. Если, допустим, Буре по­лучает 5 миллионов в год, а мы не можем накормить своих шахтеров, по-моему, мы сейчас еще далеки от этого. Хотя уже ростки есть». Да и сам Владислав Алек­сандрович много работает в этом направлении. Он не только является тренером олимпийской команды Рос­сии и отвечает за ее психологический микроклимат, но как президент фонда «Международная спортивная ака­демия», носящего его имя, делает все от него зависящее, чтобы открыть русскую школу хоккея, в которую будут приезжать ребята из других стран. Третьяк признается, что больше всего ему нравится проводить детские тур­ниры по хоккею и от них он получает колоссальное удовольствие. Однако большой культурно-оздоровитель­ный комплекс в Митино, под который уже отведена земля, пока существует только в проекте. Но Третьяк уверен, что и с этой задачей сумеет справиться, ведь ему верят, — не может подвести человек, которого называют символом советского хоккея, хотя и часто сокрушаются, что «таких уникальных вратарей у нас сегодня нет».