Английский философ, психолог, историк. Основные сочинения: «Трактат о человеческой природе» в 3-х томах, «Исследование о человеческом познании», «Диалоги о естественной религии».

В британской истории Нового времени Давид Юм был после­дним из творческих философских умов. Эту историю можно разде­лить на два больших периода — до Юма и после него. Первый пери­од — подъем и развитие филосо­фии, венцом которого стали тру­ды великого британца. Во втором же периоде философская мысль в Англии испытала спад и посте­пенное угасание на долгие годы. Именно поэтому так ценно твор­ческое наследие Давида Юма, повлиявшее на взгляды мыс­лителей Германии, Франции и других стран Европы.

Давид Юм родился 26 апреля 1711 г. в г. Эдинбурге семье небогатого шотландского дворянина Джозефа Юма, аладевшего небольшой фермой в Бервикширском граф­стве. Вскоре Джозеф Юм скончался, оставив на руках жены двух малолетних сыновей и дочь. Мать Давида, дочь пре­зидента юридической коллегии сэра Фолкнера, характе-­ризовалась своими детьми и знавшими ее современника­ми как лучшая из матерей. Госпожа Юм была женщиной красивой, прекрасно воспитанной, обладавшей проница­тельным умом. Оставшись вдовой, она полностью посвя­тила жизнь воспитанию детей.

Когда Давиду исполнилось двенадцать лет, его отдали в греческий класс Эдинбургского университета, где он проучился около трех лет. В одном из писем Юм точно описал университетское образование в Шотландии: «Наше классическое образование в Шотландии — не идущее, впрочем, далее изучения языков — обыкновенно оканчи­вается на четырнадцати- или пятнадцатилетнем возрасте, а по окончании курса предоставляется полная свобода». Как бы там ни было, но Юм, по его словам, «с успехом прошел обычный курс обучения и очень рано почувство­вал влечение к наукам, которое было главной страстью моей жизни и высшим источником моих удовольствий».

После окончания университетского курса Давид про­жил в уединении 6 лет, проводя зимы в Эдинбурге, а лет­ние месяцы — в своем поместье. Он принялся за чтение, остановив свой выбор на древних классиках и на тех пред­ставителях философии и поэзии, какие только нашлись в домашней библиотеке Юмов. Наибольшее впечатление на него произвели римские стоики, и в частности то, как ими решались вопросы о нравственности и познании.

И если исследователи считают философию Юма развив­шейся из учения Д. Локка, то несомненно и другое — в первоначальном виде философские взгляды Юма возни­кали и развивались главным образом благодаря изучению греческих и римских писателей. Влияние Цицерона, Се­неки и Плутарха сказывается не только в постановке раз­личных философских проблем, но и в самом стиле мно­гих произведений Юма.

Уже в юношестве Давид во всем проявлял трезвый, холодный ум. Трудно представить себе более бесстраст­ный темперамент и менее увлекающуюся натуру в юнос­ти. Скульптура, живопись и музыка для него почти не существовали, он редко испытывал наслаждение от ис­тинной красоты. А в суждениях о крупнейших литератур­ных произведениях Юм обнаруживал такое отсутствие художественного чутья и вкуса, давал такую пристрастную и несправедливую оценку, какие очень трудно понять и допустить в человеке, способном к самым остроумным и метким суждениям, когда дело касалось социальной и политической философии. Но именно эта односторонность и кажущееся несовершенство дарований Юма и составля­ли силу философа; именно они придали цельность и за­конченность его взглядам.

Занятия молодого Юма не ограничивались одним толь­ко чтением знаменитых мыслителей. Тщательно прошту­дировав их, он с юношеским пылом начал развенчивать все авторитеты, совершенно не считаясь ни с их славой, ни с общепризнанной высокой оценкой их сочинений. Найдя все высказанное прежними философами недоста­точно определенным и плохо обоснованным, Юм сам на­чал писать статьи на самые разнообразные темы и даже пытался создать нечто законченное в виде «Очерков», «Опытов» и т. д. Уже в этих юношеских творениях видны зачатки тех мыслей и даже того метода, которые впослед­ствии составили славу Юма.

Мирные занятия юного философа, мечтавшего о со­здании великого литературного творения, которое произ­ведет переворот в области философии и принесет автору мировую известность, дважды нарушались неудачными попытками родных направить энергию Давида в практич­ное русло. Семнадцатилетнего Юма задумали сделать за­коноведом, заставив его изучать юридические науки. Почти год Юм добросовестно пытался штудировать право, но настолько неудачно, что на семейном совете решили оста­вить его в покое и предоставить самому себе. Но в восем­надцать лет здоровье Давида, ведшего затворническую жизнь, не свойственную молодым людям, резко ухудши­лось, и он решил переменить образ жизни. С этой целью Юм в 1734 г. отправился в Бристоль, надеясь устроиться на службу в конторе одного из знакомых ему коммерсан­тов. Как и следовало ожидать, через несколько месяцев юный коммерсант окончательно понял, что этот род дея­тельности ему совершенно не подходит. Юм резко порвал отношения с чуждой ему торговой средой и уехал во Фран­цию, надеясь там без помех посвятить себя научным за­нятиям.

Во Франции Юм провел три года, два из которых про­жил в небольшом городке Ла-Флеш. Там он вел такой образ жизни, о котором мог только мечтать. «Я стремился только к тому, чтобы сохранить свою независимость, и не обращал внимания ни на что, кроме усовершенствования моих литературных способностей», — писал он позже в своих «Воспоминаниях».

В 25 лет Давид закончил свое первое большое сочине­ние «Трактат о человеческой природе», над которым тру­дился около пяти лет. Следует отметить, что редко кому в столь раннем возрасте удавалось создать философское сочинение, поражающее зрелостью, простотой и яснос­тью определений. Два первых тома «Трактата» были изда­ны в январе 1739 г., а уже через несколько месяцев начи­нающему автору пришлось констатировать печальный факт — его философский труд читающая публика встре­тила с полным равнодушием. Лишь в издании «История трудов ученых» в ноябре 1739 г. появилась критическая статья о «Трактате о человеческой природе», в которой говорилось, «что произведение это отмечено несомнен­ным и большим талантом; оно обнаруживает вдохнове­ние гения, но гения еще молодого и недостаточно опыт­ного». Кстати, Юм был очень недоволен такой оценкой своего труда и счел его оскорбительным.

Равнодушие читателей «Трактата» настолько огорчило самолюбивого Давида, что он даже решил на время пере­менить темы своих философских изысканий. Шесть лет (с 1739 по 1745 г.) он прожил в уединении в родовом по­местье, где занимался разработкой этических и нрав­ственных проблем. Плодом этих исследований стал тре­тий том «Трактата», изданный в 1740 г. В нем наиболее интересна глава, в которой Юм рассуждает о справедли­вости и несправедливости, выясняя при этом происхож­дение понятий закона и собственности.

Едва закончив издание трехтомного трактата, Юм снова выступил перед читающей публикой, теперь уже в каче­стве автора первого тома «Опытов нравственных и поли­тических», изданного в 1741 г. А через год увидел свет и второй том «Опытов». На этот раз настойчивость автора была вознаграждена: «Опыты» имели большой успех, пользовались большим спросом и даже выдержали пере­издание. В 1748 г. Юм дополнил их несколькими новыми главами и назвал это сочинение «Опыты нравственные, политические и литературные».

Став известным и даже модным писателем, доброже­лательный и общительный Юм приобрел много друзей, среди которых было немало людей, имевших влияние в политической и литературной среде. Но в материальном плане, несмотря на успех «Опытов», положение мыслите­ля было весьма незавидным. Не имея постоянного дохо­да, о независимой жизни и свободе творчества можно было только мечтать. Хлопоты друзей о предоставлении ему вакантной кафедры нравственной философии в Эдинбург­ском университете закончились неудачей. Около года Юм был наставником и преподавателем юного маркиза Ан- нэндэля, но и здесь тоже потерпел неудачу. Ему не запла­тили обещанного жалованья, и Юму пришлось вести дли­тельный судебный процесс, чтобы получить свои деньги.

В 1746 г. Давид Юм в должности личного секретаря на­чальника военной экспедиции генерала Сен-Клера отпра­вился во французскую Канаду, а через два года в составе военных миссий, уже как адъютант Сен-Клера, побывал в Голландии, Франкфурте, Вене, Турине. Во время пребыва­ния в Италии в 1748 г. был издан его трактат, получивший название «Исследование о человеческом разуме» и став­ший важнейшим философским трудом английского мыс­лителя. Как и большинство работ Юма, он посвящен про­блемам познания. Юм размышлял примерно так: существует ли внешний мир как источник наших ощущений — этого доказать мы не можем. Наш разум оперирует лишь содер­жанием ощущения, а не той реальностью, что их вызывает. Наши ощущения так же мало говорят о существовании объективного мира, как и о его несуществовании. Стало быть, вопрос, поставленный таким образом, нельзя решить вообще. Основа нашего познания — впечатления, и все, что мы познаем, — содержание этих впечатлений.

По возвращении из заграничной поездки в 1749 г. в Эдин­бурге Юма ожидало печальное известие о смерти матери. Друг Юма философ Карлейль вспоминал, что ее кончина привела Давида в такое угнетенное состояние, что он «про­ливал потоки слез». Похоронив мать, Юм два года про­жил в родовом имении. Живя в деревне, он написал три

значительных произведения: «Исследование о принципах нравственности», «Политические речи» и «Диалоги о ес­тественной религии». Два первых сочинения увидели свет в 1751 г., а последнее было издано уже после смерти фи­лософа.

«Исследование о принципах нравственности» автор считал «самым лучшим из всех своих произведений, ис­торических, философских или литературных». Труд этот не был оценен современниками Юма, они не разделяли взгляды философа на пользу как на мерило обществен­ных занятий, а именно этому вопросу и было посвящено «Исследование...». Зато сочинение «Политические речи», напротив, получило широкую известность; было сделано несколько переводов его на французский язык, которые издавались в Амстердаме, Берлине и Париже. В Европе «Политические речи» произвели настоящую сенсацию. Критики оценивали их как «колыбель политической эко­номии, сочинение, содержащее первое, самое простое и самое краткое изложение принципов этой науки».

В 1751 г. Юм переехал в Эдинбург, а в следующем году общество эдинбургских адвокатов избрало его своим биб­лиотекарем. Эту должность он занимал в течение семи лет. Особых доходов она не приносила, но зато Юм, ре­шивший написать историю Англии, мог свободно пользо­ваться фондами обширной библиотеки, содержащей око­ло 30 тыс. томов.

Окончательно обосновавшись в Эдинбурге и разделяя свои труды между занятиями, связанными с новой должно­стью, чтением и обработкой истории Великобритании, Юм находил время и для общения с друзьями, одним из кото­рых был Адам Смит, ставший впоследствии знаменитым политиком и экономистом. Свою личную жизнь Юм в од­ном из писем к своему другу доктору Клефэну характери­зовал так: «Я завел собственный очаг и организовал семью, состоящую из ее главы, то есть меня, и двух подчиненных членов — служанки и кошки. Ко мне присоединилась сест­ра, и теперь мы живем вместе. Будучи умеренным, я могу пользоваться чистотой, теплом и светом, достатком и удо­вольствиями. Чего еще желать? Независимости? Я обладаю ей в высшей степени. Славы? Но она совсем нежелательна. Жены? Это не есть необходимая жизненная потребность... Говоря короче, нет такого существенного блага, которым я не обладал бы в большей или меньшей степени...» Фунда­ментальный труд «История Англии» Юм писал в течение пятнадцати лет. Первый том вышел в 1754 г., через два года — второй, а всего философом было написано шесть томов, два из которых были переизданы. И если первый том «Истории Англии» читатели встретили прохладно, то по мере выхода в свет следующих томов популярность их возрастала. Тираж книг разошелся полностью, «История Англии» была переиздана во Франции.

В 1763 г. маркиз Гёртфорд, английский посланник во Франции, предложил Юму занять должность секретаря посольства. Сначала он отклонил это почетное предложе­ние, но затем решил его принять. Это объяснялось тем, что для Юма, философа с нелестной репутацией «безбож­ника и вольнодумца», служба под покровительством мар­киза Гёртфорда, слывшего человеком благочестивым и добродетельным, могла стать своеобразной «охранной гра­мотой» от нападок церковников и критиков.

В Париже Юма, которого соотечественники постоян­но донимали беспощадной и несправедливой критикой, ожидал самый блестящий прием. Литераторы, аристокра­ты, придворные буквально соперничали друг с другом в чествовании британского философа. Самые знатные дамы наперебой приглашали Юма на приемы. Однако все ухажи­вания парижан и парижанок оказались напрасными. Юму, с его холодным темпераментом и никогда не оставлявшей его рассудительностью, ничто не могло вскружить голову.

Он писал родным: «Роскошь и развлечения, окружающие меня, доставляют мне больше неприятностей, чем удо­вольствия».

В 1766 г. Юму предложили занять видный админист­ративный пост в Лондоне — место помощника государ­ственного секретаря. В этой необременительной для себя должности Юм прослужил около 2 лет. В 1769 г. он снова вернулся в Эдинбург, намереваясь провести остаток жиз­ни в покое и умиротворении, благо, к тому времени уже обладал значительным состоянием. Юм выстроил дом, который вскоре стал центром общения самого изыскан­ного и блестящего эдинбургского общества.

Последние годы жизни философа были счастливыми. Но в 1775 г. Юм впервые почувствовал признаки серьез­ного заболевания печени, которое позже стало причиной его смерти. С присущим ему самообладанием философ, составив завещание, принялся за «Автобиографию», за­мысел которой вынашивал уже давно. В этом сочинении сквозит такая объективность, какую редко можно встре­тить у автора, рассказывающего о себе. Практически Юм ограничился строгой и очень сжатой передачей фактов своей биографии, изредка лаконично объясняя их смысл, ибо, как он писал: «Почти вся моя жизнь прошла в науч­ных трудах и занятиях».

По свидетельству А. Смита и лечащего врача Кёлена, Юм, зная о приближении смерти, говорил о ней спокой­но и даже весело, не обнаружил ни малейшего страха или ропота. Скончался Давид Юм 25 августа 1776 г., а несколь­ко дней спустя при большом стечении народа его похоро­нили на старом эдинбургском кладбище.

На своей могильной плите философ желал видеть, кро­ме имени, только надпись с датами рождения и смерти. «Предоставляю потомству, — говорилось в завещании, — прибавить остальное». Все остальное прибавили история и потомки, сохранившие на века благодарную память о ве­ликом шотландце.