Египетский дипломат. Государственный министр иностранных дел Египта(1977-1990). Генеральный секретарь ООН (1992-1996). С1997 года -генеральный секретарь Ассоциации франкоязычных государств.

Бутрос Бутрос Гали происходит из старинного коптского рода. В отличие от большинства египтян-мусульман он — христианин. Родился Бутрос Гали 14 ноября 1922 года в Каире. В годы монархии представители этой богатейшей христианской фамилии были послами, камергерами, министрами... Дед Бутроса Гали в начале XX века был премьер-министром Египта. В 1910 году он пал от руки арабского националиста. Дядя Бутроса Гали — Вазиф в 1919 году был назначен на пост министра иностранных дел.

Бутрос учился в Каирском университете, затем продолжил образование в Сорбонне. Он прекрасно изучил французский язык, знал и английский. В дальнейшем это дало ему преимущество в борьбе за пост генерального секретаря ООН.

В 1949 году Бутрос Гали защитил в Сорбонне докторскую диссертацию по международному праву. Так что Париж для Гали — город его молодости. Туда он и вернулся на склоне лет.В университетских кругах Бутроса Гали знали как человека острого ума, крайне язвительного. Профессор всегда элегантно одевался. Бутрос Гали был женат на еврейке из Александрии .Ее родители эмигрировали в Египет из Румынии, спасаясь от антисемитизма.

Как рассказывает Бутрос Гали в своих мемуарах «Египетский путь в Иерусалим», его судьба резко изменилась 25 октября 1971 года.

Этот день 55-летнему профессору Каирского университета не предвещал ничего необычного. Утром — лекции на факультете экономики и политических наук Каирского университета, днем — редактирование очередной статьи в полуофициальной газете «Аль-Ахрам», в которой профессор вел постоянную рубрику «Внешняя политика». Но именно 25 октября .Бутросу Гали неожиданно позвонили из администрации президента Анвара Садата и сообщили, что он назначен шефом внешней политики Арабской Республики Египет. Уже на следующий день в старинном королевском дворце Абедцин Бутрос Гали присягнул на верность республике. Именно ему надлежало сыграть важнейшую роль в опаснейшей игре, которую затеял президент Анвар Садат. После многочисленных войн начался период первых в истории мирных переговоров арабов с Израилем.

Бутрос Гали, изучив президентский указ, был несколько разочарован. В указе говорилось о том, что он назначается «временно исполняющим обязанности министра иностранных дел». Таковым он оставался и при жизни Садата (египетский президент был убит мусульманскими фанатиками в 1981 году), и еще долгие годы при новом президенте Хосни Мубараке. «На работе это не сказывалось, министр я иностранных дел или временно исполняющий обязанности министра иностранных дел. Круг проблем один и тот же», — пишет в своих мемуарах Бутрос Гали.

Бутрос Бутрос Гали серьезно готовился к своей первой встрече с Моте Даяном — министром иностранных дел Израиля. Каирский профессор решил начать знакомство с разговора о том, что он, как и Даян, увлечен археологией и у него дома — прекрасная коллекция антиквариата. Израильский министр, улыбнувшись, отвел Бутроса Гали в сторону и сказал: «Господин министр, нас с вами роднит нечто большее, чем археология. У нас жены — еврейки».

Дипломаты почувствовали симпатию друг к другу, что, впрочем, никак не сказывалось на ходе переговоров. Они шли тяжело. Бутрос Гали призывал рассматривать возможное заключение соглашения лишь в контексте всего арабо-израильского урегулирования. Он объяснял израильтянам, что Египет в силу своего размера, географического положения, истории является центром всего арабского мира. Израильтяне же полагали, что все, о чем говорит глава египетского МИДа, — демагогия и попытка набить цену в торге. Прагматики до глубины души, они не могли принять романтической убежденности египетского министра.

Таким образом, переговоры между главами внешнеполитических ведомств Египта и Израиля зашли в тупик. Бутрос Гали все чаще приходил к мысли, что подлинный мир с Израилем невозможен до тех пор, пока израильтяне не интегрируются в политическую, экономическую, культурную жизнь Ближнего Востока. Прожив в этом регионе уже несколько десятков лет, евреи так и не извлекли никаких уроков из своих ошибок, совершенных на заре становления Израиля. Бутрос Гали не мог не вспомнить, как израильтяне не нашли ничего лучшего, чем послать в начале 1950-х годов на переговоры с иорданским королем Абдуллой женщину, Голду Меир. Возмущению короля, который собирался заключить мирный договор с Израилем, не было предела. Переговоры, разумеется, были прекращены, фактически не начавшись.

У Садата и его министра все чаще стали возникать разногласия. Бутрос Гали увязывал ход переговоров с интересами всего арабского сообщества, активно лоббировал интересы палестинцев. Израильтян это раздражало.

В конце 1970-х годов они даже слышать ничего не хотели об Организации освобождения Палестины, о правах палестинцев, об их самоопределении. «Они, — вспоминает дипломат, — вели себя примитивно и прямолинейно: палестинцы — это коммунистические террористы. И все тут!» Между тем по палестинскому вопросу израильтяне нашли неожиданную поддержку в лице египетского президента. Анвар Садат явно ставил на первое место вопрос о возвращении Египту оккупированных Израилем территорий. Палестинскую проблему он временно задвигал на второй план.

Бутрос Гали продолжал настаивать на необходимости заключения глобального мира в регионе. Даян спрашивал египетского дипломата: «Каким образом вы можете вести переговоры от имени палестинцев, сирийцев, иорданцев, которые отвергают саму идею переговоров?» Египетский дипломат настаивал на своем: «Великая миссия Египта как раз и заключается в том, чтобы убедить арабов и израильтян в необходимости сесть за стол переговоров». Но Даян не сдавался. У него был еще один козырь в колоде дипломатических карт: «Вы все время говорите об арабском единстве. Но разве у богатых саудитов и бедных палестинцев могут быть единые устремления?» Бутрос Гали парировал вопрос, утверждая, что израильтяне правы в том, что есть, скажем, бедные и богатые арабские страны, но их объединяет главное — принадлежность к единой арабской общности со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Но Анвар Садат спешил в переговорном процессе и ради конечной цели — установления добрососедских отношений — был готов на любые компромиссы. Именно за способность к компромиссам Садат и Бегин получили Нобелевскую премию мира.

Переговоры шли долго. Их участники встречались в Иерусалиме, Каире, Лидсе, Вашингтоне, Кемп-Дэвиде... Стороны заговорили о мирном сосуществовании. Даян признавался, что мир жизненно необходим Израилю, ибо ресурсы страны истощены. Бутрос Гали в свою очередь заявлял, что мир неизбежен, так как Египту необходимо сосредоточить усилия не на гонке вооружений, а на решении экономических и демографических проблем, на борьбе с ежедневно набирающим силу исламским фундаментализмом. Однако египтяне с подозрением относились к военным приготовлениям Израиля.

В день убийства Садата (14 октября 1981 года) Бугрос Бутрос Гали находился на отдыхе в Александрии, на берегу Средиземного моря. «Садат пал жертвой такого же фанатика, который когда-то убил моего деда», — сказал он. Дипломат и профессор ошибался: то был не акт одиночки-фанатика, а широкомасштабный заговор, направленный, в частности, и на срыв мирного процесса на Ближнем Востоке. Бутрос Гали не ведал, что руководители заговора включили его в первую десятку лидеров Египта, предназначенных на уничтожение.

В дни похорон египетского президента Бутроса Гали обуревали не только скорбь, но и сомнения: выполнят ли израильтяне после гибели лидера АРЕ свои обязательства? Вернут ли они Египту Синайский полуостров? Продолжат ли в свою очередь преемники Садата курс на мир с еврейским государством?

Израиль вернул Египту Синай. Хосни Мубарак продолжил курс Садата на установление мира на Ближнем Востоке. Палестинская проблема, как и предсказывал Бутрос Гали, стала основой мирного процесса в регионе.

Первые переговоры израильтян с палестинцами прошли уже после того, как Бутрос Гали, покинув Каир, поселился в Нью-Йорке, став первым египтянином, первым арабом, первым представителем Черного континента на посту генерального секретаря Организации Объединенных Наций. Израильтяне при утверждении его кандидатуры воздержались от голосования.

...Еще десять лет, уже при Хосни Мубараке, Бутрос Бугрос Гали оставался исполняющим обязанности министра иностранных дел АРЕ. Новый президент так и не рискнул исправить ошибку своего предшественника.

С 1992 по 1996 год Бутрос Гали был Генеральным секретарем ООН и находился в Нью-Йорке. Этой поре посвящена книга Гали «Пять лет в доме из стекла». Его деятельность на посту Генсека ООН отмечена интеллектуальным уровнем, разумностью подходов к проблемам мирового сообщества, справедливостью отношения ко всем государствам независимо от размера взноса в бюджет ООН. «На посту генерального секретаря я защищал независимость ООН», — говорит Бутрос Гали. И, руководствуясь этой целью, предпринял несколько шагов, затронувших интересы США (и Израиля), что в итоге и лишило его шансов на переизбрание на пост главы ООН. Самый нашумевший из этих шагов — публикация доклада о трагедии в ливанской деревне Кана.

Весной 1996 года Израиль начал широкомасштабную акцию против ливанских патриотов, сражавшихся за освобождение юга страны от израильской оккупации. Воздушным налетам и артиллерийским обстрелам подверглись десятки деревень. В поисках укрытия ливанцы бросали свои дома. Часть из них устремилась на посты наблюдателей ООН. Один из таких постов находился в деревне Кана. Израильтяне накрыли его шквалом огня. Более ста мирных жителей, укрывшихся там в надежде на защиту под флагом ООН, погибли.

ООН провела расследование этого обстрела. Ее эксперты пришли к выводу, что он был преднамеренным. США настойчиво советовали Бутросу Гали не публиковать доклад о расследовании в Кане, а только устно доложить его членам Совета Безопасности. Генеральный секретарь ООН поступил по-своему. Он решил, что мир имеет право знать правду.

Все эти обстоятельства вызвали неприятие со стороны США, став одним из вопросов президентской избирательной кампании 1996 года. Судьба Генсека была решена. После того как США наложили вето на его переизбрание на этот пост, Бутрос Гали перебрался в Париж.

В 1997 году Ассоциация франкоязычных государств на очередно совещании в верхах в Ханое приняла решение активизировать политическое и экономическое сотрудничество. Для этого президенты и короли учредили ее генеральный секретариат. Генеральным секретарем был избран Бутрос Гали.

Источник."100 великих дипломатов"Мусский И.А.