Английский писатель. Романы «Ярмарка тщеславия», «Записки Барри Линдона, эсквайра, написанные им самим», «История Генри Эсмонда», «История Пенденниса», «Ныокомы», «Виргинцы»; повести «Кэтрин», «Из «Записок Желтоплюша», «Фил Фогарти», «История Сэмюэла Титмарша и знаменитого бриллианта Хоггарти»; сборник сатирических эссе «Книга снобов, написанная одним из них»; литературно-критические эссе.

Слава, в том числе и литера­турная, бывает капризна и не­предсказуема. Как часто по при­хоти судьбы один писатель при жизни становится и знаменитым, и богатым, тогда как к другому, не уступающему ему талантом, признание приходит слишком поздно, когда уже и сил не оста­ется для того, чтобы насладиться успехом.

Именно так произошло с дву­мя величайшими английскими писателями XIX столетия Диккенсом и Теккереем.

Если Диккенс после выхода своего первого романа «Записки Пиквикского клуба» «проснулся знаменитым», то творческая судьба Теккерея сложилась иначе. В 1847 г., незадолго до выхода его самого известного романа «Яр­марка тщеславия», не только рядовые читатели, но даже многие литературные критики затруднились бы сразу от­ветить на вопрос; «А кто это — Теккерей?» Между тем к этому времени у Теккерея вышли две книги путевых за­рисовок, повесть «Кэтрин», сатирический роман «Записки Барри Линдона», очень смешной и не такой уж безобид­ный цикл пародий «Романы прославленных сочинителей», сокрушительная в своем сарказме «Книга снобов, напи­санная одним из них».

Виноват в этом отчасти сам Теккерей. Пожалуй, ни один писатель не был так изобретателен на псевдонимы, как он. У него их было более дюжины. Он был и Микелом Анджело Титмаршем, и Желтоплюшем, и Фиц-Будлом, и Полицейским X., и Толстым обозревателем... Все эти маски были необходимы в игре, которую затеял Тек­керей со своим читателем. А замахнулся он на самое свя­тое в викторианской морали — на добродетель, на всех ангелоподобных героинь и мужественных героев, бывших почти обязательной принадлежностью английской лите­ратуры того времени. Герои же Теккерея подчинялись требованиям психологической правды, счастливых кон­цов в его произведениях почти нет.

По рождению Теккерей принадлежал к привилегиро­ванным слоям английского общества. Родился он 11 июля 1811 г. в Калькутте, где отец его был чиновником на бри-­танской административной службе. Уильям рано потерял отца, и заботы о воспитании мальчика взял на себя от­чим, майор Кармайкл-Смит.С детства Теккерей обладал живым, ироничным умом, развитию которого в немалой степени способствовали постоянное общение с весьма образованными матерью и отчимом, прекрасное воспитание и, конечно же, тяга к зна­ниям.

В шесть лет Уильям был отправлен в Англию для по­лучения образования, достойного истинного английского джентльмена. Однако учеба не оставила в его памяти ка­ких-либо радостных воспоминаний и мало что дала для его образования. Оставалась надежда на Кембриджский университет. Но и она не оправдалась. Проучившись год, Уильям сбежал из престижного заведения, не имея жела­ния заниматься в рутинной обстановке, царившей на фа­культете права. Не принесла ему удовлетворения и учеба в Германии, где Теккерей изучал филологию. Зато на бе­регах Рейна он познакомился с Гете, а на пути в Герма­нию посетил Францию, где получил первые впечатления от июльской революции 1830 г.

В год совершеннолетия Теккерея ожидало получение наследства, которое дало бы ему возможность основательно заняться изобразительным искусством, тем более что спо­собности к рисованию проявились у него в самом раннем возрасте.

Казалось, все складывалось как нельзя лучше. И вдруг все планы начали рушиться. Банк, распоряжавшийся сред­ствами, оставшимися после отца, разорился, а это означа­ло, что о жизни в Париже и школе живописи теперь нечего было и мечтать и хлеб насущный отныне придется зараба­тывать собственным трудом. К счастью, выручил отчим, открывший в середине 1830-х годов газету «Знамя нации». Став ее иностранным корреспондентом, Теккерей с энту­зиазмом взялся за работу. За короткий срок журналистской деятельности он приобрел определенный писательский опыт и начал печататься в «Журнале Фрэзера». К началу 1840-х годов у Теккерея уже полностью сло­жились эстетические взгляды на литературу. Он по-прежнему много пишет, в том числе и прозу, определяя для себя темы будущих произведений. Задачу литератора 25-летний Уильям видел в том, чтобы «показать человека таким, какой он есть», т. е. без прикрас и идеализации. «Искусство романа, — считал он, — заключается в том, чтобы изображать Природу — передавать с наибольшей полнотой чувство реальности. С моей точки зрения, сюр­тук должен быть сюртуком, а кочерга — кочергой и ни­чем иным. Мне не ясно, почему сюртук следует имено­вать расшитой туникой, а кочергу раскаленным орудием из пантомимы».

Крупнейшим из ранних произведений Теккерея стал роман «Записки Барри Линдона». Приключения Барри — наглого авантюриста и мошенника, — так же непригляд­ны, как и он сам — лжец, мошенник, обманщик и шулер, человек, лишенный каких-либо принципов и ищущий выгоды и наибольших наслаждений любой ценой.

И все же, ирония Теккерея нигде не была так язви­тельна, как в его знаменитой «Книге снобов». По опреде­лению Теккерея, сноб — это тот, «кто, пресмыкаясь перед вышестоящими, с пренебрежением взирает на нижестоя­щих». Снобизм Теккерей считал одним из самых омерзи­тельных явлений в жизни английского общества и посто­янно боролся с ним в своих произведениях.

Десятилетие с 1837 по 1847 г. было самым плодотвор­ным для писателя. Но они не были лишены также серьез­ных испытаний, что отразилось и на творчестве и на лич­ной жизни. В 1836 г. Теккерей женился на Изабелле Шоу, с которой познакомился в Париже. Через четыре года, ког­да он с женой и двумя маленькими дочерьми плыл на па­роходе в Ирландию, Изабелла внезапно попыталась покон­чить жизнь самоубийством. Вся дальнейшая жизнь впавшей в безумие женщины прошла в лечебницах для душевно­больных. Умерла Изабелла в 1892 г., пережив своего мужа на тридцать лет. И хотя для Теккерея этот брак был лишь фикцией, сделать он ничего не мог, ибо английское зако­нодательство того времени запрещало разводы.

Перед Теккереем встала нелегкая задача — самому вос­питать двух дочерей. Место в литературе ему еще пред­стояло завоевать, и писатель, не находивший у окружаю­щих ни понимания, ни сочувствия, замкнулся в себе, скрывая даже от друзей свои душевные переживания. Но каким бы тяжелым ни было физическое и душевное со­стояние Теккерея в те драматические годы, он понимал, что только напряженный труд может вывести его из ни­щеты. До самого конца 1840-х годов писатель был вы­нужден предлагать свои услуги издателям и печататься практически на любых условиях.

Персонажи Теккерея в его ранних произведениях мало походили на положительных героев классического викто­рианского романа. Разве могли, например, на них пре­тендовать прохвост Барри Линдон или воровка и убийца Кэтрин, героиня одноименной повести? Понимая это и настаивая на своем праве писать так, как он считает нуж­ным, Теккерей в подзаголовке своего самого знаменитого романа «Ярмарка тщеславия» сделал важное уточнение — «Роман без героя».

Прочитав «Ярмарку тщеславия», читатель, привыкший к автору-поводырю, почувствовал себя потерянным, ибо ему впервые без авторской подсказки пришлось искать ответ на вопрос, кого одобряет, а кого порицает писатель. И как результат, новаторская проза Теккерея получила самые разнообразные отклики — от восторженных похвал до резкого неприятия. Теккерей, между тем, назвал «Яр­марку тщеславия» романом без героя не случайно. Он рас­суждал так: в современном мире есть только один герой — деньги. И царят в этом мире законы «базара житейской суеты», на котором все продается и покупается, включая совесть людей, их лучшие побуждения и чувства.

Недоумение критиков вызвало и следующее обстоя­тельство. Они задавались вопросом: кто он такой, этот автор, постоянно появляющийся на страницах романа? То он Кукольник, разыгрывающий спектакль и дергаю­щий своих героев-актеров за веревочки; то вдруг объяв­ляет, что не имеет к описанному никакого отношения; а то, позабыв, что сюжет должен быть захватывающим, вдруг втискивается в карету, где едут герои, и совсем уж не к месту начинает комментировать их слова и поступки. Или еще — вдруг прервав повествование, автор обращается прямо к читателю и ведет с ним задушевный разговор, на время позабыв о героях.

Не только средний, но и искушенный читатель не знал, как воспринимать эту новаторскую прозу. Недоумевали и коллеги Теккерея по перу. Многие из них не приняли этот роман, а один из блестящих умов Англий того време­ни Карлейль назвал «Ярмарку тщеславия» «желчной, злой, нисколько не возвышающей душу». Время, однако, все расставило на свои места, и «Ярмарка тщеславия» заняла свое прочное место в мировой литературе.

Последнее десятилетие жизни Теккерея было омраче­но углублением личной драмы. Многолетняя безответная любовь писателя к жене своего друга, красавице Джейн Брукфилд, принесшая много боли и разочарования, не осталась незамеченной для окружающих и со временем стала все больше раздражать мужа Джейн. В 1851 г. на­ступил окончательный разрыв с семьей Брукфилд. Роман писателя «Ньюкомы», вышедший в 1855 г., буквально про­питан этой драмой, и критики воспринимают его как зашифрованную исповедь писателя перед самим собой и Джейн.

К этому времени Теккерей был уже болен. И хотя пы­тался скрывать от окружающих свои физические недомо­гания, все же днями, а то и неделями он не мог работать. Две поездки в США (1852 и 1856 гг.), где писатель вы­ступал с чтением лекций, были продиктованы, в большей степени, намерением обеспечить дочерей: он уже видел их сиротами.

Умер Уильям Теккерей в сочельник 1863 г., ночью в сво­ей спальне.

«Никаких биографий!» — таков был наказ Теккерея своим дочерям. Возможно, он не хотел выставлять напо­каз свою жизнь, считая, что высказал в своих произведе­ниях все, что хотел.