Выдающийся пианист, легенда музыки ХХв. Потрясающий исполнитель-виртуоз. Один из организаторов знаменитого московского фестиваля «Декабрьские вечера».

По мнению критика Бориса Лифановского, «явление под на­званием "Святослав Рихтер" столь необъятно и величественно, что для того чтобы говорить о нем подробно и серьезно, вероятно, необходимо немалое мужество. Рихтер ушел из жизни недавно, мы все имели честь быть его со­временниками, можно сказать, привыкли к этому. Тем более уди­вительно наблюдать, как его имя и его творчество стремительно уходят из современности в историю музыки, становясь при этом одной из величайших ее страниц».

Святослав родился в Житомире, в семье с сильными музыкальными традициями. Его дедушка по отцовской линии, Даниил Рихтер, был настройщиком. Он был на­стоящим этническим немцем, но родом из Польши, и эмигрировал в Россию в поисках заработка. Мастер по фортепиано, он открыл собственную мастерскую в Жито­мире. Его сын Теофил был самым младшим из пятерых детей и единственным, кто связал свою жизнь с музыкой. Отслужив в армии, он был направлен на учебу в Вену, которая в то время была музыкальной столицей мира. Тогда там можно было запросто встретить на улице Малера или Грига, да и Брамс регулярно посещал оперу. Теофил Рих­тер получил образование как композитор и пианист и по­давал большие надежды.

По окончании консерватории он долго не возвращался на родину: играл при дворе королевы Драги, давал частные уроки для австрийских аристократов. Вернувшись в Жито­мир через 22 года, Теофил женился на дворянке Анне Мос­калевой. Ее отец Павел Петрович, одно время даже предсе­дательствовавший в земстве, был категорически против столь неравного брака, но свое согласие все-таки дал.

20 марта 1915 г. у Рихтеров родился сын, которого на­звали Святославом. Через год они перебрались в Одессу, где отцу предложили место в консерватории. В 1918 г. раз­разилась страшная эпидемия тифа. Святослав в это время гостил у дедушки в Житомире. Там он и заболел, а вместе с ним — мамина сестра Елена. Тетка вскоре 'умерла, а из Одессы поступило известие, что отец тоже болен. Мать посчитала необходимым находиться рядом с мужем, и маль­чик остался на три года на попечении многочисленных род­ственников (в семье Анны было семеро детей).

Наибольшее влияние на маленького Святослава ока­зала его тетка Мери, которой в ту пору было лет 16. Именно ей он обязан своими увлечениями живописью, театром и кино, пронесенными через всю жизнь. Если мать будуще­го пианиста была настоящей светской дамой, то тетка — взбалмошной, веселой женщиной, которая постоянно что- то выдумывала. Она все время рисовала и пыталась при­общить к живописи племянника, который был совсем не против. В то время маленький Рихтер абсолютно не инте­ресовался музыкой и собирался стать художником.

По возвращении в Одессу в 1921 г. мальчик попал в со­вершенно другой мир. Здесь царила музыка. Отец не только преподавал, но и играл на органе в местной кирхе, куда все отправлялись слушать его по воскресеньям. Дома по­стоянно устраивались музыкальные вечера. Все это при­вело к тому, что в возрасте примерно восьми лет мальчик сам сел за инструмент. Он никогда не играл гаммы, а взялся сразу за ноктюрн Шопена. Впоследствии юный талант еще не раз удивлял отца, занимавшегося его начальным музы­кальным образованием. Например, Святослав сам вы­учился читать оркестровые партитуры. Правда, музыка еще не казалась ему выбором на всю жизнь. Просто по указа­нию матери он исполнял перед гостями что-то вроде обя­зательной программы, но по собственному выбору. Жела­ние стать пианистом появилось после первого публичного выступления в доме сестер Семеновых в 1931 г.

С 15 лет влюбленный в театр Святослав начал акком­панировать в различных концертах и даже три года про­работал во Дворце моряков. Потом наступила пора опе­ры. Вначале его взяли репетитором балета. Однако вскоре он уже дебютировал в качестве сольного исполнителя. Произошло это 19 февраля 1934 г. в зале клуба инжене­ров. Публика с восторгом оценила исполнение довольно сложных произведений Шопена, Святослава даже вызы­вали на бис.

Поработав какое-то время концертмейстером Одесского театра оперы и балета и стремясь избежать службы в ар­мии, Рихтер отправился на учебу в Москву. В 1937 г. его без экзаменов зачисляют в Московскую консерваторию, в класс Г. Г. Нейгауза. Вот как вспоминал впоследствии об этом событии великий учитель: «Он не получил ника­кого музыкального образования, нигде не учился, и мне сказали, что такой вот юноша хочет поступить в консер­ваторию. Он сыграл Бетховена, Шопена, и я прошептал окружающим: "По-моему, он гений"». Позже к такому же мнению будут приходить практически все, кто будет слышать игру Рихтера. Еще когда он был студентом, его услышал С. Прокофьев и был настолько покорен мастер­ством исполнения, что доверил в 1940 г. этому в общемто молодому и малоизвестному пианисту премьеру своей Шестой фортепианной сонаты. Впоследствии музыкант станет первым исполнителем и остальных сонат Проко­фьева, настолько тот будет восхищен его игрой. А Девя­тая соната была даже посвящена Рихтеру композитором.

Накануне войны в семье Рихтер произошла трагедия, о которой Святослав Теофилович долго не упоминал. Однако на склоне ле г он поведал об этом в одном из до­кументальных фильмов о себе. Позже этот рассказ был повторен им неоднократно в различных книгах и дневни­ковых записях. Видимо, это была очень болезненная тема, которая долго мучила музыканта. История была достойна дамского романа, и возможно, не воспринималась бы так печально, не произойди она в жизни.

Еще в годы революции в Одессу сбежал сын одного вид­ного царского чиновника. Сам он был немцем, но во избе­жание преследования сменил фамилию на Кондратьев. Он подавал надежды как музыкант, но, опять же из опасения разоблачения, предпочел оставить консерваторию и симу­лировать костный туберкулез. Роль требовала быть

прико­ванным к постели. Зарабатывал он себе на хлеб, давая част­ные уроки композиции. В число его учеников входил и Рихтер. Уроки мальчику не нравились, но он их исправно посещал. В результате с мнимым больным очень сблизи­лась его мать. Анна Павловна не была женщиной сердо­больной и мягкотелой, но тут поддалась (по мнению Рих­тера) внушению. Сергей Кондратьев был перевезен к ним в дом, и она за ним самозабвенно ухаживала. Рихтер, как мы помним, в то время находился в Москве и не догадывался о том, что происходило в семье его родителей. Меж тем, с началом войны всем предложили эвакуироваться, но мать отказалась. Отец, все прекрасно понимая, остался вместе с ней и был в 1941 г. расстрелян по доносу как немец, неза­долго до прихода оккупантов. С приходом врага больной неожиданно выздоровел и спустя 20 лет встал и пошел. Анна Петровна бежала с ним в Германию, где они поженились, причем Кондратьев предпочел взять фамилию жены. Когда его принимали за отца великого пианиста, он совсем не возражал и даже пользовался этим...

Всю войну Святослав Рихтер проездил с концертами, исколесив как север России, так и Закавказье. Этот пери­од он считал началом своей карьеры. Летом 1942 г. состо­ялся его первый сольный концерт в Малом зале Консер­ватории. Когда он играл в Ленинграде в 1944 г., в зале были выбиты окна, и публика сидела в шубах, поскольку было очень холодно. Рихтер же играл как всегда, утверж­дая, что его греет вдохновение.

В 1945 г. Святослав Рихтер стал победителем Всесо­юзного конкурса музыкантов-исполнителей. В 1947 г. он наконец окончил учебу в консерватории, прерванную вой­ной, а в 1949 г. уже стал лауреатом Сталинской премии. В это же время кроме сольных выступлений он стал да­вать совместные концерты с Ниной Львовной Дорлиак. Они познакомились еще во время войны в 1943 г. на од­ной из многочисленных тогда панихид, где оба выступа­ли. Вот как вспоминал об этом сам музыкант: «А потом вышла певица, она мне ужасно понравилась и выглядела, как принцесса. Пела замечательно, и только потом я по­нял, что это была Нина Дорлиак».

Нина Львовна происходила из довольно известной теат­рально-музыкальной семьи. Как и Рихтер, она закончила Московскую консерваторию с золотой медалью и подобно своей матери стала впоследствии одним из самых выдаю­щихся ее профессоров. Они прожили вместе более 50 лет, при этом до конца своих дней называли друг друга только на «вы». Все началось в 1946 г., когда Рихтер не имея соб­ственного жилья (по приезде в Москву он жил у Нейгауза), перебрался в квартиру Нины Дорлиак на Арбате. Это были две комнаты в коммуналке, где она проживала вместе с матерью и племянником. А последним их домом стала квар­тира на 16-м этаже по улице Неждановой, где теперь Музей- квартира Святослава Рихтера в составе Музея изобразитель­ных искусств им. А. С. Пушкина. Они часто устраивали там для друзей музыкальные вечера, карнавалы, просмотры фильмов и даже чтения оперных либрелто.

До смерти Сталина в 1953 г. Рихтер за границу не вы­езжал. Он был удивительным человеком и никогда не скры­вал, что играл на похоронах отца народов, куда его спеш­но доставили из Тбилиси на военном самолете. Святослав был настолько чужд политике, что на экзамене не смог ответить кто такой Карл Маркс, а об этом событии вспо­минал буквально следующее: «Играл на пианино и близ­ко видел мертвого Сталина, и Маленкова, всех руководи­телей. Сыграл и вышел на улицу».

После с концертами Рихтер объездит весь мир, начав с Праги и — до самого Дальнего Востока. Например, в 1986 г. он выступил 150 раз. Всего у него было 80 концерт­ных программ, и все их он играл по памяти. Успех был безумный, но будучи серьезным музыкантом, Рихтер не зацикливался на гастролях. Для него было наиболее важ­ным самосовершенствование и постоянный труд.

В 1964 г. Рихтер основал ежегодный фестиваль во Фран­ции, в Турене, и принимал в нем постоянно участие. А в 1989 г. при его участии был организован проводящийся с тех пор ежегодно в Московском музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина фестиваль «Декабрьские ве­чера» (кстати пианист является автором этого названия).

Недостижимо великий на мировой сцене, маэстро был очень скромен, и никогда не отказывался выступить на са­мых маленьких площадках. Рихтер говорил: «Я готов сыг­рать и в школе без гонорара, играю в маленьких залах без денег, мне все равно». Так в 1978 г. он с готовностью от­кликнулся на просьбу И. Т. Бобровской, директора мос­ковской ДШИ № 3. Между музыкантом и преподавателя­ми школы сложились самые теплые отношения, и с тех пор концерты стали регулярными. Теперь это учебное заведе­ние носит имя Святослава Рихтера.

Музыкант считал, что «публика всегда права» и «ни в чем не виновата», но при этом отмечал, что играет для себя и чем лучше играет для себя, тем лучше восприни­мает концерты публика. Его мать признавалась, что, вы­нашивая сына, старалась смотреть и слушать только са­мое прекрасное, чтобы ребенок все это воспринял. Что ж, у нее получилось. Святослав Рихтер принес в этот мир свое удивительное искусство. Люди, слушая его игру, становились счастливее, лучше, чище и добрее. Он ни­когда не шел против своей совести. На первом конкурсе им. П. И. Чайковского он поставил Ван Клиберну 25 бал­лов, а остальным участникам ноль. С тех пор его в жюри не приглашали.

Святослав Рихтер ушел из жизни I августа 1997 г., но его чудесная музыка осталась с нами.